[the-slayers]

начало поэмы "Гаури Онегин"! Прошу!
I
Мой предок самых жутких тварей
Кромсал мечом, как светлый бог,
Он уважать себя заставил,
Но стать бессмертным он не мог.
Его пример бойцам наука,
Но боже мой, какая скука
С семьей сидеть и день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь.
Конечно, сделал я по-свински,
Я не оставил и записки,
Спер из дому Меч Света,
Семью покинул без совета.
Так думал молодой воитель
Пыля в Сейрун на двух своих,
Походов вольных он любитель,
Покинул всех своих родных.
«Дрожи разбойник нечестивый,
Ты встал на путь напрасно мой»,
Меч Света, со своей великой силой
Служил ему из боя в бой.
II
Сейрун, нет места в мире краше,
Здесь даже монстров гнев нестрашен.
Здесь белой магией полны
И храмы, и домов дворы.
Он в том покое поселился,
Где сейрунский старожил
Лет сорок с жрицею бранился,
В окно смотрел и мух давил.
Все было просто: пол дубовый,
Два шкафа, стол, диван пуховый,
Нигде ни пятнышка чернил.
Наш Гаури два дня и ел, ни пил,
Поэтому пошел в трактир,
И там устроил славный пир.
В той же гостинице в ту пору
Еще один бродяга-путник приют на время получил.
Лицо закрыто, маг и мечник, ловкость вора,
Сидит отдельно ото всех, пьет кофе и всегда молчит.
В случайной драке воин в белом
Помог блондину, между делом,
Свели знакомство, вот два друга.
И маг поведал, что в округе
Нет храма, где бы не был он.
Зелгадис Грейвордс был шаманом,
Но дед в химеру превратил.
Потом Резо (так звали деда) все ж по заслугам получил.
Хотел Зел силы – стал химерой,
Чтоб исцеленье получить
В Сейрун, пройдя леса и горы,
Пришлось ему тогда прибыть.
III
Они сошлись. Как свет и камень,
Стихи и проза, меч и пламень.
Не столь различны меж собой
Сперва взаимны разнотой
Они друг другу были скучны,
Но стали просто неразлучны.
Собрались двое во дворец,
Да, он химера, а он – глупец.
И, как ни странно, их пустили,
За что же стражу там кормили?
Не буду раздувать поэму, я же не птица-говорун,
Скажу лишь только, что два война
Пришлись случайно ко двору.
Я, как автор, уж довольна,
Что до принцессок дохожу.
Сейчас, не ведая сомненья, о них вам тоже расскажу.
IV
Всегда добра, отцу послушна,
Всегда как утро весела,
Как жизнь поэта простодушна,
Как поцелуй любви мила,
Глаза, как небо, голубые,
Улыбка, локоны смольные,
Движенья, голос и фигура…
Да! Фигура так фигура!!!
«Ура, добро и справедливость!
Я ненавижу зло и лживость!» -
Лишь чуть рассвет, Амелия на крыше,
Ее слова далеко слышно.
V
Ее сестра звалась дажедра…
Впервые прозвищем таким
Мы не сериал, в котором «доны Педро»,
Роман почти что освятим.
Дика как монстр и криклива,
Ее застанешь молчаливой
Лишь только с Библией Пречистой.
Ко всем врагам подход простой:
Вот файербол, вот флеа эррул,
Вот драгу слейв – прощай поэт.
С фигурой просто караул,
Понятия о этикете нет.
Нельзя так вкратце описать,
Ведь Лину надо просто знать.
VI
«Неужто ты влюблен в меньшую?»,
У Зела Гаури спросил.
- А что? – я выбрал бы другую,
Когда б как ты, мозги носил.
Но Гаури – блондин по жизни,
А Зел – упрямый, как скала,
Его сомненья редко грызли,
И Лина не в цене была.
Шаман ушел в библиотеку,
Оставив друга за столом,
Тот стал щелкать сестрам орехи,
Болтать с меньшой о том, о сем.
На свадьбы Лине наплевать,
Но Гаури ее ни в грош не ставит –
Такого невозможно допускать
И Лина все так не оставит.
На всех дажедра накричала
И в спальню сразу унеслась
«Ну вот, о правде говорить с начала…
Хоть от файербола я спаслась,» -
Уныло думала сестра,
Выуживая Гаури с костра.